Представьте себе картину: старый частный дом, обветшалая крыша, разбитые окна. При входе внутрь взгляд останавливается на бездыханном теле на полу, топоре и брызгах крови, повсюду разбросанных предметах. Жуткая обстановка словно кричит о произошедшей трагедии и в то же время предательски молчит. Это может напомнить сцену из кинофильма в жанре детектив, где на месте убийства вскоре появляется решительный и находчивый следователь, который, окинув взглядом место происшествия, сразу выдвигает единственно верную версию произошедшего, подробно воссоздает события и точно знает, кто преступник.

Эти штампы кино мало имеют общего с реальностью, ведь расследование уголовных дел является сложным кропотливым процессом и не уместится в минутах экранного времени. Но в реальности подобные картины действительно периодически предстают перед следователями.

Каждое новое уголовное дело – это не просто статистика, а трагедия, оставившая свой неизгладимый след в жизни людей. А докопаться до истины, восстановить нарушенные права потерпевших, привлечь виновного к ответственности и поставить точку в уголовном деле – это основные задачи, требующие от следователя настойчивости, упорства и работоспособности.

Как нераскрытые дела в руках беспристрастных профессионалов превращаются в судебные приговоры? Как фрагмент кнопки холодильника поможет раскрыть покушение на убийство, а небольшой фрагмент провода стать доказательством особо тяжкого преступления? Что позволяет следователю быть уверенным в действии принципа неотвратимости ответственности? Об этом расскажет старший следователь следственного управления УСК по Брестской области Станислав Ярмошик, который специализируется на расследовании преступлений против личности и общественной безопасности.

- Расскажите, пожалуйста, о том, как пришли в профессию следователя?

- Я родился и вырос в Бресте. Учился в средней школе в кадетском классе с углубленным изучением правоведения. Инициатива того, чтобы я обучался в классе с правовым уклоном, скорее исходила от родителей, но и я был не против, потому что для себя понимал, что хочу связать свою жизнь со службой в правоохранительных органах. Возможно, был вдохновлен детективными книгами и фильмами, где главные герои распутывали сложные преступления. После окончания школы я решил, что хочу стать следователем, ведь именно там я смогу реализовать свои сильные стороны: умение планировать, анализировать, применять логику в решении задач. Поэтому я поступил на следственно-экспертный факультет Академии МВД, который успешно окончил в 2018 году.   

- Расскажите о своих первых шагах в должности следователя?

- Я начал проходить службу в Брестском межрайонном отделе Следственного комитета. В 2019 году признан лучшим молодым следователем Брестской области и вскоре повышен в должности до старшего следователя. В производстве находились уголовные дела о преступлениях различных категорий, но большинство из них связанны с причинением вреда здоровью граждан. Когда набрался опыта в расследовании уголовных дел этой категории, мне предложили продолжить службу в отделе по расследованию преступлений против личности и общественной безопасности следственного управления УСК по Брестской области. Я долго не раздумывал и согласился, ведь это уникальная возможность совершенствоваться и развиваться в профессии.

- С расследованием каких преступлений чаще всего сталкиваетесь?

- В основном это причинение тяжких телесных повреждений, убийства, изнасилования, особо злостные хулиганства. Эти преступления чаще совершаются на бытовом уровне и под воздействием алкоголя. Вместе с тем есть в моей практике немало примеров запутанных и неочевидных преступлений, требующих особого подхода и тщательной работы.

- Расскажите о самом сложном для расследования уголовном деле и обстоятельства преступления?

- Не бывает легких для расследования уголовных дел, потому что даже на первый взгляд очевидные преступления могут скрывать множество нюансов и подводных камней. Одно из самых сложных и резонансных дел, которые я расследовал, это покушение на убийство в Лунинецком районе в 2022 году, когда от взрыва самодельного взрывного устройства чуть не погиб житель небольшого агрогородка. Ранее я с подобными обстоятельствами не сталкивался и расследование этого преступления стало для меня настоящим испытанием на прочность. Я понимал, что кто-то собрал самодельное взрывное устройство, заложилего под прицеп трактора с целью убийства мужчины. Выдвигал множество версий произошедшего, однако столкнулся с ситуацией, что некого подозревать, свидетелей нет, зацепок никаких. Хоть следователи – люди прагматичные, но здесь, признаюсь, в раскрытии преступления помогла удача. Исследовалась компьютерная техника родственников потерпевшего, а это терабайты различной информации. Во время осмотра компьютерной информации племянника пострадавшего мной обнаружено, что фигурант в поисковой системе искал информацию о кнопке от холодильника. Как раз-таки именно та кнопка и была изъята вместе с множеством иных осколков самодельного взрывного устройства. Это стало одной из первых зацепок. Позже в ходе обыска в его автомобиле обнаружен двухсантиметровый провод. Казалось бы, провод как провод. Но в последующем было установлено, что это часть провода, который использовался в механизме самодельного взрывного устройства. Эти неочевидные вещественные доказательства помогли сдвинуть дело с мертвой точки. Далее по крупицам добывались доказательства виновности мужчины и в итоге он привлечен к уголовной ответственности.

- Какие сложности возникают при выстраивании психологического контакта с обвиняемыми, потерпевшими?

- Даже если обвиняемые признаются в содеянном и на словах раскаиваются, зачастую все равно оставляют при себе какие-то тайны, пытаются сохранить пути отхода и запутать следствие. А порой бывает, что фигуранты полностью замыкаются в себе. Поэтому необходимо быть психологом и порой подстраиваться под конкретного человека, разговаривать «на его языке». Это приходит с опытом. С потерпевшими легче работать, они напрямую заинтересованы в защите их прав, установлении истины по уголовному делу. Стоит отметить, что один и тот же человек, находясь в статусе обвиняемого и потерпевшего, ведет себя по-разному. Приходилось допрашивать лиц в качестве потерпевших, которые ранее неоднократно судимы, в том числе за совершение тяжких преступлений. И мне было известно, что на контакт со следствием они раньше не шли. Тем не менее в качестве потерпевших с их стороны не было никакого противодействия, и они охотно давали показания.

- С какими эмоциями сталкиваетесь в процессе работы? Как справляетесь с психологическим давлением, связанным с расследованиями?

- Я расследую такую категорию уголовных дел, в которой с одной стороны сталкиваюсь с преступниками, которые кого-то покалечили или, того хуже, убили. С другой стороны – с горем людей, пострадавших от преступлений. Эмоции невозможно отключить, но важно внутренние переживания сохранять в себе, оставаться объективным и беспристрастным. В этом плане профессиональная деформация, если можно так сказать, идет на пользу. С опытом учишься не принимать близко к сердцу то, что видишь.

- Как Вы проводите свободное время? Есть хобби?

- Я посвящаю свое свободное время семье. С женой воспитываем дочь. Поддерживаю себя в хорошей физической форме: делаю упражнения на турниках, совершаю вечерние пробежки.

- Что Вы можете посоветовать молодым людям, которые хотят стать следователями?

- Скажу, возможно, банальную вещь, но я считаю, что следователь – это не профессия, а призвание. Человек может досконально знать теорию права, уголовное законодательство, методику проведения следственных действий и так далее. Но если к этому не лежит душа, нет готовности сталкиваться со сложностями, жертвовать личным временем, то лучше выбрать другое направление деятельности. А если молодой человек готов посвятить себя следствию, то у него все получится, и он никогда не пожалеет о сделанном выборе.

Официальный представитель УСК по Брестской области
Роман Зармаев